ДРЕВО ЖИЗНИ - Страница 296

296

Естественно, такая наглость привела его в ярость, и он, минуя дипломатические переговоры, напал на нарушителя лесной конвенции, решив его примерно наказать. Но незнакомый с приемами каратэ, вынужден был покинуть поле бои побежденным.

"Что за этим последует? Вернется ли фавн с подмогой из своих приятелей?" В планы Владимира не входило связываться в пути с драчливыми фавнами. Он стремился как можно скорее пройти этот лес, выйти к разрушенному селению лапифов и, идя по берегу озера, найти исток реки Синченко, с тем, чтобы, следуя по ее течению, дойти до берегов Аттиса, а оттуда – до расположения своих.

– Извините, мадам, – галантно поклонился он девушке, продолжавшей удивленно смотреть на него, и невольно залюбовался этим вышедшим только что из дерева зеленоглазым чудом. Девушка действительно была невероятно красива. Тонкие правильные черты лица, нос со вздрагивающими ноздрями, мягкий овал подбородка, идеально коническая грудь, тонкая талия и длинные бедра, переходящие в стройные голени, заканчивающиеся аккуратными маленькими ступнями. Девушка продолжала молча стоять, опершись рукою на ветку дерева, из которого только что появилась, ничуть не стесняясь своей наготы. Владимир смущенно отвел глаза в сторону, еще раз пробормотал: "Извините" и пошел своей дорогой. Отойдя шагов на пять, не удержался и бросил сожалеющий взгляд назад. Девушка так и стояла у ствола дерева, только повернула голову в его сторону и, казалось, смотрела на него с еще большим удивлением. Владимир ускорил шаг.

Он прошел уже добрую сотню шагов, когда услышал позади себя голос:

– Эй! Ты куда?

Он обернулся и увидел догоняющую его лапифку. Она поравнялась с ним и взяла за руку. От этого мягкого прикосновения землянина бросило в дрожь.

– Почему ты ушел? – недоуменно спросила девушка и тут же добавила: – Я хочу есть!

– Сейчас, сейчас, – почему-то обрадовался этому желанию своей новой знакомой Владимир. – Что-нибудь придумаем. Ах, да, – вспомнил он, – тебе нужна амброзия. Здесь она должна где-то расти. – Он посмотрел вокруг. – Да вот же она! – обрадовался он, увидев знакомое дерево. Быстро вытащил нож и глиняную, захваченную специально для этого чашу, сделал на коре надрезы и стал кормить свою невольную добычу. Пока девушка ела, он стащил куртку, затем снял рубашку и ножом отрезал рукава. Получилось нечто вроде туники. Идти рядом с обнаженной женщиной и быть самому одетым ему показалось неловко.

– Как тебя зовут? – поинтересовался он, протягивая ей свою рубашку. Та критически осмотрела ее со всех сторон, слегка усмехнулась, но без возражений одела.

– Ирина, – к величайшему удивлению Владимира назвала она чисто земное имя. – Куда ты идешь? – повторила она свой вопрос.

– К своему племени.

– Вот как! Я сразу же догадалась, что ты настоящий лапиф, а не дикий фавн. Это хорошо, что я досталась тебе, а не тому грязному фавну. Теперь я буду жить в настоящем доме, а не ночевать в кустах. Фавны, – добавила она, – жестокие и больно бьют женщин… Ты не будешь меня бить?

– Ты что? Как можно? Бить женщину? Это не в моих правилах.

– Я это вижу. У тебя лицо доброе и ты сильный. Еще находясь в коконе, я видела, как к моему дереву приходил рыжий фавн, и молила Кибелу, чтобы его проглотил Пифон. Когда подошел ты, я обрадовалась. Ты мне сразу понравился.

– Разве ты могла что-то видеть из кокона?

– Конечно! Разве ты об этом ничего не знаешь? Дней за десять до рождения я все вижу и слышу. Когда ты подошел к дереву и сел возле него, я стала молить Великую Мать, чтобы она скорее раскрыла кокон. Она услышала меня, иначе кокон раскрылся бы только к вечеру, когда взойдет ночное желтое светило. Хорошо, что ты дождался и не ушел. – Она прикоснулась губами к обнаженному плечу Владимира. – У тебя много жен? – внезапно спросила она, пряча от него свой взгляд, смотря куда-то в сторону. Владимир вспомнил оставшихся в долине женщин и ответил утвердительно. Ирина помолчала минуту, потом тихо сказала:

– Я это поняла сразу. Ты – великий воин! Я хочу, чтобы ты любил меня… – она обняла его руками за шею и тихо спросила: – Что ты ждешь?

Он почувствовал, как ее тело прижимается к нему.

– Не сейчас, – хрипло сказал он, мягко отстраняя девушку. – Нам надо уйти отсюда подальше, так как вот-вот вернется твой жених и приведет приятелей. Мне бы не хотелось с ними встречаться.

– Тогда идем быстрее.

– Подожди минутку. Я сделаю тебе обувь, – он критически посмотрел на голые ступни своей спутницы. – До моего племени идти еще долго, ты изранишь ноги. Пока сгодится и это.

Он отрезал от своей куртки рукава и, найдя в вещевом мешке иглу с нитками, зашил их концы. Получилось нечто вроде сапог.

– Давай сюда ноги, – сказал он, садясь на землю. – До вечера выдержат, а там сделаю тебе мокасины из шкуры косули. – Он натянул ей на ноги "сапожки" и слегка перетянул верх "голенищ" веревкой, чтобы не спадали при ходьбе.

К вечеру они добрались до поселка лапифов на берегу озера. Владимир опасался, что поселок будет завален гниющими трупами кентавров, но с удовлетворением увидел, что кругом чисто.

Они нашли наиболее сохранившуюся хижину и расположились в ней на ночлег.

Ни до этой ночи, ни после нее Владимир не испытывал такого счастья, какое испытал здесь, в хижине на берегу озера. Кому до него, в своей прошлой жизни, принадлежала эта женщина? Владимир не задавал себе такого вопроса. Он только знал, что она, это лесное чудо, отныне и навсегда принадлежит ему одному, и он готов был сражаться за это право с толпами наглых фавнов и со всеми, кто посягнет на его достояние. Он целовал ее грудь, живот, ноги, испытывая от этих поцелуев непередаваемое словами наслаждение, забывался на какое-то время во сне и, проснувшись, снова жадно тянулся к этому прекрасному, белеющему во тьме ночи телу. Только под утро его сморил сон, и они проспали до самого вечера. Ночью все повторилось сначала. Только на второй день они покинули хижину.

296